Этим материалом хочется закончить небольшой цикл воспоминаний о своей малой родине, о том месте, где на время пересеклись судьбы не одного поколения моих близких, друзей, соседей. Кому-то может показаться, что я слишком много уделил внимания этой теме, возможно, и так. И все же многие, думаю, согласятся, что мое повествование о людях в небольшом переулке, о тех приключениях, которые там произошли, вполне могли иметь место в жизни у каждого из жителей поселка.
Начну с того, что время не пощадило деревянное строение, в котором родился я, и стены его не держали уже тепло так, как прежде. Когда зимы были настоящими, то от 15-градусного мороза ночью на кухне замерзала вода. Зато днем от топившейся плиты в комнате и кухне было не продохнуть. Поэтому в любую стужу мама открывала окно, и запахи от готовящейся еды распространялись по близлежащей округе. А когда проголодавшиеся дети возвращались из школы, после второй смены, то уже возле кинотеатра ощущался дурманящий, приятный аромат жареных картофельных оладий. Такое забыть невозможно!
Во второй половине здания, где жили дедушка и бабушка, стояла русская печь. Это в самом деле уникальное творение наших предков. Кто постарше помнит, как гармоничное сочетание обжигающего огня и теплота маминых рук в итоге придавали хлебу, булкам, борщу, другой пище своеобразный, неповторимый вкус! Разве могут с ней тягаться теперешние микроволновки, газовые духовки и иные новинки современных изобретений?!
Учитывая обилие урожая сада, леса, в печи всю осень сушили яблоки, сливы, груши, вишни, малину, грибы. Дедушка аккуратно все раскладывал по мешочкам и хранил на лежаке до какого-нибудь праздника или семейного торжества. Зная, что шустрые внуки могут и раньше полакомиться заготовленным, он применял своеобразную хитрость: узел с завязкой был не сверху, а внутри. До наших детских умов долго не доходило, как разгадать подобную загадку.
При всей скромности тогдашних бытовых условий жизнь в нашем доме была интересная и насыщенная. Рядом с забором проходила обыкновенная грунтовая дорога, и летом через Зеленый переулок с пастбища перегоняли дойное стадо колхоза «Красный Октябрь». Ферма находилась за больницей. Пробегая четыре раза в день туда-сюда, более пятидесяти коров возле дома поднимали такую пыль, что от нее не спасали ни густые кустарники жасмина и сирени, ни закрытые плотно, зашторенные окна. Вот тогда мы впервые ощутили, что такое песчаные бури!
Однако этому негативу была своего рода компенсация. На 1 Мая и 7 Ноября после торжественных речей праздничные колонны демонстрантов под звуки оркестра, с яркими транспарантами проходили три круга вокруг парка, «заряжая» приподнятым, бодрым настроением нашу улицу на долгое время.
В конце 50-х из всего семейства на государственной службе работал только отец. И по сложившейся традиции, чтобы как-то разнообразить наше недельное скромное питание, он старался в воскресенье купить немного свинины или говядины, и устроить маленький праздник. А выполнить это было не так-то просто. Тогда в левом крыле книжного магазина располагался специализированный отдел под броским названием «Мясо». Однако купить нужный продукт в нужное время не получалось. Редкие завозы туш от частников моментом разбирались, зачастую отпускались по блату определенным людям. Поэтому витрины всегда встречали покупателей своей пустотой и редким наличием тех или иных наборов для холодца.
Но всей этой ненадежности существовала хорошая альтернатива — колхозный рынок, который находился перед нынешней базой ДРСУ-160. Огороженный забором, внутри он имел все самое необходимое для стоянки повозок и торговли. Для меня поход на базар считался неординарным, интересным событием. Приходилось вставать рано, чтобы успеть увидеть весь начальный ассортимент, предлагаемый продавцами, и ощутить необычную атмосферу, царящую здесь. Уже на подходе к нему слышалось громкое многоголосие хрюкающих, визжащих, мычащих животных, им вразнобой вторили встревоженные, перепуганные домашние птицы. По существу это был сельский зоопарк «Шапито» с элементами НЭПА, на который люди приходили не только посмотреть, но и приобрести то, что не могли дать ни государственные, ни кооперативные магазины.
Торговля на рынке заканчивалась довольно быстро. После этого вереницы повозок направлялись в центр поселка. Там, где находится здание райисполкома, была стоянка гужевого транспорта. Привязав надежно лошадей, хозяева торопились в столовую, а когда ее помещение переполнялось посетителями и места не хватало, брали с собой горячительные напитки и, устроившись на своих телегах и вдыхая аромат разнотравья высушенного сена, вели неторопливую беседу об удачно совершенных сделках, о небольших наличных деньгах, появившихся в их карманах, о непростой крестьянской жизни.
К обеду все разъезжались, чтобы через неделю встретиться вновь.
Со временем территорию рынка начали застраивать, а его перенесли туда, где застраивался новый микрорайон. Но из этого ничего не получилось. Эпоха сельской торговли под открытым небом, выполнив свою важную, социальную функцию, ушла в безвозвратное прошлое.
А тем временем купленный отцом продукт мама умело превращала в обыкновенное, но очень вкусное блюдо. За круглым столом обедали всем домом. Быстро опустошив тарелки, поблагодарив Всевышнего и родителей, направлялись за дедушкой в его комнату. Он доставал патефон, бережно открывал ящик с виниловыми пластинками и начинал маленький концерт известных в послевоенное время исполнителей. Обязательно прослушивание заканчивалось мелодией бравурного, патриотического марша «Прощание славянки». Но на этом культурная программа не заканчивалась. Открыв замысловатым ключом металлический ящичек, он осторожно извлекал из него столбики аккуратно уложенных старинных монет, коллекцию начинал собирать еще его отец. Детей в первую очередь интересовала расцветка металлических денег, их возраст. В разнообразной россыпи монет представлены были более десяти государств. Самой необычной считалась маленькая, неправильной формы, потемневшая от времени денежка то ли 1037, то ли 1137 года! Из-за давности даже под увеличительным стеклом трудно было точно определить ее год выпуска и принадлежность к стране. А когда мы осторожно клали себе на ладонь, то веса не чувствовалось, и от резкого дуновения ее могло снести на стол.
Впоследствии вся коллекция монет досталась моему отцу. А когда произошел распад великой страны, он, оставшись без работы, продал монеты за бесценок хитрым, пронырливым дельцам, легко обманывающих простых людей, предлагая невиданную доселе им иностранную валюту. Так и не узнали мы истинную цену собранного нашими предками.
Еще одной особенностью «дома из прошлого» было то, что к нему регулярно приходили солидные люди сразиться в шахматы, испробовать свои силы и как можно больше узнать о премудростях древней игры. А поздними осенними и зимними вечерами старшие собирались и рассказывали всякие небылицы, вспоминали интересное прошлое. Доводилось слышать и мистические истории: когда потревожили усыпальницу графа, то якобы не единожды его туманный, призрачный силуэт видели у стен древнего костела. Нам приходилось иногда в темное время суток выходить на улицу и при виде тускло светящейся луны над крышей храма, качающихся от ветра могучих крон деревьев перед глазами невольно рисовались невероятные, страшные образы, приводя в ужас детскую, неокрепшую психику!
Звучали и не стирающиеся в памяти эпизоды из биографии моих родителей. Отец часто в своих разговорах возвращался к лихим годам Второй мировой войны. Оккупировав Берестовицу в первые дни, немцы тут же стали устанавливать свой порядок. Так, возле озера появились зловещие таблицы со свастикой, предупреждающие о том, что рыбная ловля запрещена! Через год, когда начался нерест щуки, прибрежные заросли осоки просто кипели от играющей рыбы. Как тут душа паренька, выросшего у воды, досконально знавшего все премудрости нехитрого промысла, могла сдержаться и не нарушить грозный запрет. Взяв в руки маленькую острогу, присев, он попытался нанести удар в бурлящую гущу, как в спину ему уткнулся холодный ствол карабина. Грубым голосом солдат прорычал: «Чем занимаешься?». Отец не растерялся и, незаметно опустив орудие в грязь, ответил: «Пришел помыться, работаю рядом в электровне». Взяв его бесцеремонно за шиворот, немец потянул мальца к механику, чтобы узнать правду. Тот подтвердил, что парень трудится кочегаром и ходит к воде отмыться от угольной пыли. К счастью, все закончилось благополучно, а могло иметь трагические последствия. О таких уроках не забывают всю оставшуюся жизнь. Больше незаконную самоделку он в руки не брал, а использовал обыкновенные рыбацкие снасти. Невероятно, но это происшествие через 35 лет имело свое продолжение. Младший сын Толя (его звали так же, как и отца) в том же возрасте, в ту же весеннюю пору пришел к озеру похвастаться хорошими оценками. Увидев, что на одной из удочек с живцом поплавок скрылся под водой, попросил у папы разрешения подсечь рыбу. Попытка оказалась удачной. Войдя в азарт, он, как профессионал, за полтора часа, при безмерном удивлении родителя вытащил 12 щук! Что это было – счастливая случайность, благодарность немых обитателей или тонкий намек на то, что, используя законные снасти, можно рассчитывать на солидный улов, и не стоит посягать на таинство, происходящее во время нереста. Остается лишь догадываться об истинной причине происшедшего, ведь необычность этого подтверждается и тем, что мой младший брат первый и последний раз держал в руках удочку!
Другая запоминающаяся история связана с освобождением Беларуси. Повзрослевший отец еще больше года проработал на Свердловском военном заводе и по окончании войны через Москву возвращался на Родину. При посадке на поезд, следовавший до Минска, в беспорядочной толкотне желающих штурмом взять пустующие вагоны, кто-то из нетерпеливых, видя, что его обходят, вонзил нож в спину моему отцу. К счастью, лезвие через вещмешок попало в буханку хлеба, это и спасло его от подлого удара и увечья.
Этот эпизод впоследствии превратился в поклонение и безмерную благодарность своему спасителю и кормильцу, а дома всегда лежала отдельно булка хлеба как оберег человеческой жизни.
Возвращаясь в родные места, он тяжело заболел воспалением легких. Лечение народными средствами не принесло желаемого результата. Последовала сложная операция по удалению половины легкого. Тогда при таком хирургическом вмешательстве из десяти пациентов выживал один. Ему очень повезло!
Однако процесс реабилитации шел очень медленно, таблетки выпивались килограммами, пенициллин стоил дорого, каждую неделю нужно было проходить процедуры в областной больнице. Средств на это катастрофически не хватало. И тут возникла идея: а что, если попытаться немного заработать не совсем законным путем, играя в карты? Будучи человеком азартным, рисковым, с повышенным чувством интуиции, он довольно легко организовал компанию единомышленников, которые в конце рабочей недели приходили к нам домой и на всю ночь погружались в бесконечность комбинаций, желанным итогом которых должно стать «21». Плотно завесив окна, при тускловатом свете, разговоре вполголоса наш дом на время превращался в маленькое, подпольное «казино». Можно об этом было и не вспоминать, кто из мужчин не играл в очко? Но однажды, проигрывая вчистую, неуемный участник, не желая сдаваться и надеясь на чудо, поставил на кон кабана! Фортуна и на сей раз улыбнулась отцу, и он его выиграл. Как дальше произошел расчет за живой «банк», я уже не помню. Но благодаря друзьям, их увлеченности и невольной материальной поддержке, со временем о последствиях серьезной болезни хозяину дома пришлось забыть!
Конечно, у каждого жителя поселка наберется немало захватывающих, интересных историй из своей биографии. Жаль только, что прошлое постепенно бесследно уходит. Давно нет уже и того молодого красивого сада, который был частью моего детства. Да, теперь на этом месте красивые цветники, зеленая ухоженная трава, тротуары. Но вся радующая глаз ландшафтная эстетика для меня не может до сих пор затянуть рану воспоминаний о доме с окнами в прошлое!
Виталий Бондарик,
г. Островец
