Не знаю, как другие читатели, но когда я беру в руки книгу стихов или рассказов, первым же делом заглядываю в оглавление. И, пробегая глазами по названиям произведений, сразу определяю, какие из них прочитать первыми, а какие оставить на потом. Так и на этот раз. Открыв увидевший недавно свет сборник стихов нашего земляка Леонида Панасевича, бросились в глаза названия «Молитва», «Цените жизнь», «Гимн семье», «Чужое счастье», «На вершине склона… лет», «Ностальгия», «Крадется осень», «Бабье лето». Казалось бы, все достаточно традиционно, и читатель попадает в плен уже сложившихся стереотипов, привычных ностальгических воздыханий, жизненных коллизий, которые вряд ли встревожат мысли, согреют душу или разбудят чувства. Но я уже не раз убеждался, как первое впечатление бывает ошибочным. Автор не остался поверхностным наблюдателем. В своих стихах он ищет возможность углубиться в сущность прожитого и пережитого, стремится найти философское обоснование тому, что стало его жизненным стержнем, набирается человеческого и гражданского мужества остаться самим собой в этом водовороте дней, бурливом течении жизни.
Цените жизнь…
Как бы ни сложилось –
Она у каждого своя.
И что бы ни случилось,
Знать распорядилась
Так кудесница-судьба.
Когда более внимательно прислушаться и присмотреться к этому слову «своя», то можно убедиться, что на самом деле этого «своего», осмысленного поэтом и пропущенного через собственные чувства и сердце, в этих, традиционных, на первый взгляд, стихах можно найти немало.
В стихотворении «Молитва» автор молится «за разум человека, чтобы на земле не наследил», «чтобы продолжался род людской», «за прозревших и еще слепых… // За всех невинно убиенных // И за всех, за всех живых». Автор сознается, что в этой молитве о судьбе Вселенной он оставляет «только малость, за себя». Для него важнее судьба человечества – и в этом гражданская позиция поэта. Как мне показалось, от этого стихотворения веет романтикой ранних стихов Расула Гамзатова, что придает произведению особое звучание.
В стихотворении «Бабье лето» автор чудесно передает особенности этой прекрасной поры и привносит в поэтические строки красивые метафоры и удачные сравнения.
Бабье лето вновь вернулось
Горечью рябины на губах,
Прощальным журавлиным клином,
Исчезающим печально в облаках.
А как тонко автор подмечает, что «Паутина травы заплетает // И звенит оборванной струной…»
Читая и перечитывая стихи Леонида Панасевича, можно раз за разом останавливаться, вслушиваясь в мелодию строк, зачастую обогащенных удачными поэтическими находками, живым языком образов, метафор и сравнений, которые создают красочные этюды наблюдений за природой, проникают прямо в душу читателя, не покидают его равнодушным. Все это выдает в авторе человека пытливого, проницательного, с особым взглядом на происходящее вокруг, умеющего видеть красоту жизни и мастерски ее воплощать на бумаге, используя присущие только ему слог и рифму.
«Босиком крадется осень по траве, // Чтобы не обидеть лето. // И уже в прохладной синеве // Торопится ее карета…»; «На вершине склона… лет, // И назад дороги нет, // Путь лишь только к небесам…»; «Годы, как лебедушки, // По реке плывут…»; «И проводит осень лето, // Как невеста жениха…».
Особо хочется выделить стихи о любви, о семейном счастье, о Женщине, которая умеет любить, прощать, поддержать в трудную минуту. Эти стихи полны тепла, света, жизнелюбивых настроений.
И жар костра любви
В семье пусть торжествует.
А ветер всех невзгод
Его сильней раздует…
Интересно и то, что в сборнике «Цените жизнь» – не просто стихи. Все они положены на музыку. Как, впрочем, и остальные произведения из предыдущих 9-ти сборников Леонида Панасевича. Замечу, что у самодеятельного поэта-песенника и композитора уже более двухсот (!) песен. Только, мало кто их слышал. Леонид Михайлович скромничает, а жаль, его песни наверняка смогли бы украсить репертуар наших самодеятельных коллективов и исполнителей.
Безусловно, я не берусь утверждать в этой короткой рецензии, что все стихи Панасевича в одинаковой мере взволнуют читателя. Отнюдь, нет. Они разные – и по накалу чувств, и по употреблению тех или иных поэтических приемов. Но, главное, они очень искренние, душевные и теплые. Ибо, как говорил один поэт, эти стихи не сочинялись, а вынашивались и рождались в сердце самого автора. Они являются частичкой его души, сутью его жизни.
Николай Паценко
Это не поэзия, а графоманство! Постыдился бы на суд эти опусы выставлять. Хотя я думаю, что даже с изданием сего сборника «стихов» число его читателей не превысит 10 человек. И слава Богу!