В раннем детстве каждый из нас, наверное, хвастался перед друзьями: «А вот мой отец!.. Самый лучший, самый сильный, просто герой!». Конечно, в детском сердце каждый отец – герой. А вот берестовичанину Виталию Бубенину можно было говорить об этом без всякой похвальбы, потому что его отец, Виталий Дмитриевич Бубенин, действительно, герой, а более того – Герой Советского Союза. Но Виталий Витальевич и сейчас старается об этом скромно умалчивать, предпочитая, чтобы его оценивали исключительно по собственным заслугам.
Тем не менее, он согласился поделиться фотографиями, которые бережно хранит в семейном альбоме и рассказать о славной династии пограничников, к которой он принадлежит.
… О подвиге Виталия Бубенина советская страна узнала в марте 1969 года.
Газета «Правда» тогда писала: «2 марта в 4 часа 10 мин. московского времени китайские власти организовали в районе пограничного пункта Нижне-Михайловка (остров Даманский на реке Уссури) вооруженную провокацию. Вооруженный китайский отряд перешел советскую государственную границу и направился к острову Даманский. По советским пограничникам, охранявшим этот район, с китайской стороны был внезапно открыт огонь. Имеются убитые и раненые… Решительными действиями советских пограничников нарушители границы были отогнаны с советской территории…»
Если бы не начальник заставы «Кулебякины Сопки» Виталий Бубенин и три десятка пограничников – неизвестно, чем бы 2 марта закончился бой. Бубенин, многократно раненый и контуженный, предпринял беспримерный рейд в тыл противника на БТР. И, как пишет он сам в книге «Кровавый снег Даманского», «батальон армии Китая при поддержке двух минометных и одной артиллерийской батарей в течение двух часов жесточайшего боя не смог сбить с острова и уничтожить группу пограничников в 30 человек. По официальным данным, за два с небольшим часа мы уничтожили до 248 китайских солдат и офицеров только на острове. Сколько мы расстреляли на протоке – неизвестно. С нашей заставы погибло 8 пограничников, ранено 14».
Этот бой вошел в энциклопедию выдающихся мировых сражений. Военные историки назовут не много подобных боев, где рота отбивает атаку батальона. А ведь начальнику заставы «Кулебякины Сопки» Виталию Бубенину тогда было всего неполных 30 лет, а его солдатам – около 20… Вручая ему Звезду Героя, председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный сказал: «2 марта 1969 года старший лейтенант пограничных войск Виталий Бубенин спас Советский Союз от большого позора…»
– В то время мне было всего 6 лет, – рассказывает Виталий Витальевич, – и можно сказать, что я с раннего возраста рос с пониманием, что мой отец – герой.
Вот смотрите, на фото 1963 год – выписка из роддома, где отец держит меня на руках. Мои родители познакомились в Алма-Ате, отец учился в Алма-Атинском высшем командном пограничном училище, а мама работала в училище в чертежном бюро. После окончания училища отец уехал служить на границу, а мы с мамой остались жить в Алма-Ате. Так вышло, что совместная жизнь у родителей не сложилась, они развелись. Но с отцом мы поддерживаем хорошие отношения. Сейчас он живет в Сочи, в отставку вышел в 1997 году в звании генерал-майора. Он также известен как первый командир спецподразделения «Альфа», как первый начальник Хабаровского пограничного института и как лауреат литературной премии «Золотое перо границы».
Виталий Витальевич демонстрирует книгу «Кровавый снег Даманского», которую отец написал по следам событий на советско-китайской границе. На первой странице – автограф от самого автора: «Дорогим моим сыну Виталию и внукам Алексею и Сергею! На память от отца и деда. Счастья Вам, добра и благополучия!»
– А я посвятил подвигу отца свое стихотворение, – улыбается Виталий Витальевич. – Он прочитал, и сказал, что все соответствует исторической правде. Литературный талант у меня с детства, пишу стихи и прозу, наверное, это тоже у меня от отца.
Но, главное, профессиональный путь у обоих Бубениных тоже похожий.
Виталий Витальевич пошел по стопам отца, в 1985 году тоже окончил Алма-Атинское высшее командное пограничное училище, потом год служил в Львовской области, два года в Закарпатье.
В 1988 году был переведен в Беловежскую пущу, 5 лет прослужил начальником заставы «Доброволя», оттуда прибыл на КПП «Берестовица», затем был начальником железнодорожного отделения «Свислочь». В 2002 году Виталий Бубенин уехал в Минск, в Институт национальной безопасности. Преподавал там оперативное искусство и тактику пограничных войск.
– Ответственность за то, что я сын Героя Советского Союза, всегда чувствовал, – говорит Виталий Витальевич. – Понимал, что нужно соответствовать. И если поступал в училище с не самыми лучшими отметками, то окончил его уже с красным дипломом. Но отцовская слава мне, скорее, мешала, она, в основном, вызывала у окружающих какую-то зависть, предвзятое отношение к генеральскому сыну. И это сопровождало меня всю жизнь. Многие считали мои заслуги полученными благодаря заслугам отца. Вот это меня постоянно напрягало во время службы.
К примеру, после трех лет службы меня направили в военную академию имени Фрунзе в Москву. Там сразу сказали: «Ты сын Героя, считай, что ты уже поступил». С того момента я к учебе в академии потерял интерес и уехал оттуда. Мне интересно было жить самому, не хотелось получать что-то по заслугам отца. Поэтому я и старался особо не говорить об этом. Мало кто в Берестовице знает, что мой отец Герой Советского Союза. Я считаю, что нечего гордится тем, чего ты сам не добился, мало в этом чести, по большому счету. Это заслуга отца, его подвиг, а я живу сам, своими делами. И могу сказать, что всего, что в жизни имею, я добился сам.
Службу Виталий Бубенин-младший закончил в звании подполковника, вернулся из Минска на Берестовитчину, здесь работал в разных структурах: в службе безопасности «Беларусбанка», затем стал заместителем директора ЦБУ № 401 ОАО «Беларусбанк», а сейчас ушел в собственный бизнес.
Но пограничную службу он считает главной частью своей жизни и частью большой семейной династии пограничников.
– А знаете, ведь у меня не только отец был военным, – Виталий Витальевич достает из альбома фотографии. – Вот это прадед по материнской линии Иван Балков, он служил в штабе 36 Орловского пехотного полка имени Паскевича-Эриванского в период Первой мировой войны, участник Брусиловского прорыва в Карпатах. После Первой мировой войны он служил под руководством Фрунзе в спецсвязи, работал с секретными документами. У меня даже сохранился его дневник.
А вот это дед по материнской линии, уже пограничник, Константин Бородкин, музыкант военного оркестра, кавалер ордена Красной Звезды и Боевого Красного знамени. Он служил во время Великой Отечественной войны и в послевоенные годы. До войны дедушка служил в военном оркестре при Харьковском военном училище, во время войны это училище эвакуировали в Алма-Ату, а потом оно стало Алма-Атинским высшим командным пограничным училищем, которое мы с отцом заканчивали.
Бородкин
Отец моей жены тоже пограничник, офицер запаса.
Мой старший сын Алексей срочную службу проходил в пограничных войсках, потом остался по контракту, сразу хотел стать офицером, но не сложилось как-то, не стал продолжать. А вот его жена Оксана – старший прапорщик пограничных войск, служит на «Брузгах».
Так что можно сказать, что династия наша пограничная жива и сейчас.
Виталий Бубенин служил в разных уголках бывшего Советского Союза, а с 1988 года остался в Беларуси, осел на Берестовитчине. Он говорит, что ему здесь комфортно и уютно, и других мест для жизни он уже искать не будет.
Ирина МИКЛАШ, фото из архива Виталия Бубенина
Посвящается моему отцу и всем пограничникам, участникам боя за остров Даманский
2 марта 1969 года.
Расскажи, отец
Сидели как-то мы с отцом
Вдвоем на кухне, за столом,
Вели неспешную беседу,
Две рюмки водки, теплый чай,
А между пальцев сигарета
Роняла пепел невзначай.
Стояла ночь. Седым туманом,
Едва забрезживший, рассвет
Пахнул в окно лесным дурманом,
Тревожа память прошлых лет.
***
А там, изгибом величавым,
В объятьях льда река застыла.
Их берег левый, а на правом-
Из труб привычно тянет дымом,
Трещат дрова в солдатской печке,
А повар за водой, на речку,
Несется ведрами гремя.
Дальневосточная земля
Рассвет встречает гордым ликом
Средь царства кедров вековых.
В краю далеком, древнем, диком…
Деля на мертвых и живых
Солдат заставы пограничной.
Кому-то выжить повезет,
А кто-то смерть в бою найдет,
Исполненный отваги личной.
Тот миг застывшей тишины
Увы для многих был последним
Как на войне, после войны
Граница — снова край передний.
Рванулась вечность! Началось!
Для нас отваги пробил час!
Сегодня боль и кровь — для нас,
И доблесть, и святая злость.
Забыть о том, что дома ждут.
Забыть о том, что жизнь дороже —
Мы сможем, мы их всех положим,
Навечно похороним тут!
Огонь и шквальный, и кинжальный,
И знает черт какой еще…
Ну, набежали, как прижали!
Мы, потеряв потерям счет,
В атаку бросились и матом,
Штыком, прикладом автомата
Смешали роты и взвода,
Мешая кровь свою со снегом,
Чтоб не вернуться никогда,
Гордясь своим коротким веком.
В крови дымится лед Уссури,
Но насмерть будем мы стоять!
Свистят шальные пули — дуры.
Ни наступать, ни отступать
Теперь уж некому почти.
Спешит подмога что есть мочи.
Успеют ли кого спасти?
Спасаться же никто не хочет.
Приказ не нужен никакой!
Едва на лед и сразу в бой…
Огонь! В прицеле пулемета
Огонь и башня на куски,
Едва успели, били в лет их
На льду, в излучине реки.
В капусту рубит пулемет
Сынов Великого Китая,
Что строем шли, но сбились в стаю
И погибать пришел черед.
Успели, но и нас немного,
И БТР застыл – подбит,
Но ни один солдат не дрогнул,
Живой не дрогнул и убит…
Две пограничные заставы
В бою за остров полегли!
В живых нас четверо осталось,
Но все равно в атаку шли,
Прощались молча, на ходу…
Но где противник ? Как в бреду
Смотрели на пустынный остров
И берег дальний опустел.
Стояли мы немым вопросом
Средь многих распростертых тел.
Даманский, все-таки, отдали!
Без боя, через много лет.
Но на груди горят медали
И где теперь найти ответ:
«За что тогда мы погибали?!»
P.S.
Теперь этот бой средь учебных томов,
О нем я лекции слушал.
Но знаешь, отец, для друзей и врагов
Ты был и остался лучшим.
Виталий Бубенин
